В субботу утром, часов в 6 утра началось. “Ай, у меня по-поему что-то кровит. Ай, у меня схватки”. Собрались, доделали last-minute things и часам к 7 вечера были в госпитале. Приняли нас практически мгновенно, поставили мониторы и всего через час мы с удивлением узнали, что нефиг выпендриваться и что раскрытие всего 1 сантиметр. Примерно столько же было неделю назад на медосмотре. В 12 злые и голодные отъехали домой – это с учетом непрекращающихся схваток.

Ночь не спали, Женщина стонала и иногда даже вскрикивала. С учетом того, что это была уже вторая ночь, которую я не спал, выгнал Женщину из спальни стонать на диван и 3 часа все-таки поспал. Часам к 12 вывели Женщину к машине и снова поехали в госпиталь. Надо сказать, что New York – Presbyterian находится не просто хрен знает где, а на 165 улице в Манхеттене и ехать туда даже без трафика минут 40. Пока сдавал машину в паркинг Женщина со своей мамой сбежали в Triage Room, а туда больше одного постороннего не пускают. Пришлось сидеть еще два часа в Starbucks-е, пить кофе. Через два часа впустили уже в Labor Room, где обнаружил Женщину уже обвешанную капельницами и датчиками, тёщу и довольно миловидную медсестру, которая командовала этим бардаком. Буквально через минуту появился анестезиолог и epidural, мне досталось поносить маску и шапочку (фоток, жалко, нет), и уже через 10 минут Женщине было хорошо.

Часам к 6 раскрытие было 6 см, всего на полтора сантиметра больше, чем когда мы приехали в госпиталь. В момент осмотра выяснилось, что у женщины частично отошли воды, чего раньше никто благополучно не заметил. Врач выпустил остатки вод и свалил. Через два часа, во время следующего осмотра врачи пошушукались и привесили еще пару пачек со всякими жидкостями, пообещав, что вот прям щаз чего-то там ускорится. Теща в этот момент вела прямой репортаж с места событий для каких-то очередных родственников.

К 9 раскрытие было все на тех же 6 – 7 см и мы уже честно думали что часам к 3 ночи может быть что-то интересное начнется. Женщина под это дело вообще стала засыпать, но тут приперлись (без приглашения, понятное дело) какие-то родственники и поспать ей, конечно, не дали. Они, понятное дело, важнее каких-то там медицинских процедур и  всего прочего, хотя, конечно, могли и поздороваться.

Часам к 11 медсестра всполошилась из-за повышенной температуры у Женщины и у плода, притащила кучу врачей, которые тут же выяснили что: а) схватки у женщины очень сильные, и б) раскрытие уже на все 10 см. Затребовали операционный столик, выгнали родственничков (разрешается всего два посторонних в палате) и стали готовить Женщину к процессу. Теща переживала не упаду ли я в обморок от зрелища, я, понятное дело, переживал за Женщину и процесс.

В двенадцать с минутами (эх, чуть-чуть промахнулись мимо Mother’s Day), начали. Мне медсестра сказала держать ногу, стал держать ногу. Врач объяснил Женщине что нужно делать и как дышать (мы ленивые, на курсы не ходили), Женщина все поняла правильно и с третьей попытки – врачи сказали тужится во время схваток – вот на третий раз малая высунула голову, осмотрелась, отплевалась и начала скандалить. Еще не родившись! Со следующего толчка выскочило и тельце и малую тут же забрали на детский столик – вытряхивать жидкость из легких и отрезать остаток пуповины. Теща тихонько плакала от счастья у окна, я бегал между детским столиком и Женщиной, рассказывал что и как. Малая ругалась и скандалила, требовала тепла и ласки. Вместо этого доктор шлепала её вытряхивая жидкость, осматривала и чего-то вкалывала. Фиг его знает чего, мы так и не поняли, но решили что врачам виднее.

Время рождения записали с моих слов как 12:17am – я оказался единственным, кто успел посмотреть на часы. О том, что часы у меня спешат на две минуты распространятся не стал, 12:15 или 12:17 – разница небольшая, к тому же смотрел же на часы не в ту же секунду как малая выпрыгнула, а чуток попозже, так что – пусть уж так.

Из-за той самой высокой температуры врачи решили что у малой инфекция и утащили ее в NICU (Natal Intensive Care Unit), но пока там все приготовили мы успели сходить посмотреть и потрогать ее за маленькие грязные ножки. Врач-педиатр, которая принимала ребенка у акушеров, объяснила что быстрые роды тоже не всегда хорошо – тельце ребенка мало сжимается при выходе и плохо выдавливается вода из легких (как я догадываюсь процесс сложнее, но для такого неуча как я было объяснено чтоб попроще). Засунули какие-то трубки малой в носик, чтобы кровь лучше насыщалась кислородом. Малая шумела, возмущалась, хватала трубки и пыталась от себя их отбросить – это через ЧАС после рождения. С ужасом ожидаю что будет через месяц или через год.

К полчетвертого утра Женщину отвезли в обычную палату, уложили спать, а к пяти утра уложился спать и я. Так что пусть на 15 минут позже, но у нас появилась своя маленькая победа – Gabrielle Victoria.